Весенние каникулы на Мораве - наши шутливые заметки из чешской жизни

Папка и наши друзья - Жорик (жираф), Банан (щенок), и Красный Заяц

В поход...

Милый друг Жорик, засим тороплюсь тебе сообщить, что сегодня у нас 14 февраля, и у Стеши начались ярни (весенние каникулы).  Помнишь, как у нас когда-то на Руси весну кликали? Яро.

Надумали мы ехать на Мораву до Оломоуца птиц встречать. Папка нашел в антикварном магазине редкую для России книгу – «Лесная газета» Виталия Бианки. Правда на чешском языке, но мы же, ты знаешь…  Бианки нарисовал в книге схему – основные потоки перелета птиц.  На том рисунке несколько  огромных  перелетных потоков на Мораве в один коридор сходятся. От середины февраля перелет уже начинается. Собрали монокуляры, фотяки (фотоаппараты так называют по-чешски).  Купальные принадлежности само-собой.  Кто в поездках обязательно местную кухню в ресторанах опробовать должен, кто музеи изучить, а мы все воду ищем (реки, озера) да лес с грибочками и ягодами.

Поселимся у леса за городом, возле зоопарка, а оттуда и в город съездим. Город необыкновенный -  университетский. В нем на 100 тысяч жителей не меньше 10 тысяч студентов. Резиденция арцибискупа (архиепископа) там и огромное множество действующих церквей разных конфессий, что для  Чехии несколько необычно.

Снег, солнышко, легкий морозец – красота! Бежим на влачек (поезд, по-русски). Стешка навязала мне новых костюмов – дорожный, спальный, домашний, да еще большой рюкзак. Все оборачиваются – до чего я хорош. Вот только  свои вещи в новеньком рюкзаке теперь приходится самому тащить.

Ну вот, наконец-то мы в поезде. Светло, тепло, просторно. Можно разворачивать съестные припасы. Мамка и Стешка напекли гаврижек полную сумку. У каждой уникальный рецепт, второй раз уже не повторить никогда, потому что все остатки продуктов, замешанные в тестах учету не поддавались, да и дома уже не остались.

Смотрим в окошко и едим. Смотрим и едим. А что, так целый день можем есть и ничего.

Потому что гавришки эти очень здравотные (то у нас в Чехии значит полезные для здоровья).

В них все крупы разные, да орехи, да сухофрукты, ну и еще семечки, кокос, изюм, льняное семя   и …

 Главное только гипервитаминоз не заработать.

Вот так, едем и смотрим… А за окном-то чудеса!

Проехали  Семилы.  Речка наша Йизера стала совсем  узенькая.  Скалы расступились, распавшись на холмы, поросшие лесами и деревушками, стало много просторнее взгляду. Дома перестали тесниться, жаться друг к другу. На одном холме увидели мы огромный, ростом с нашу маму, ком снега. Как он туда попал? Сразу представились нам обровские детишки, играющие в снежки. Расшалились – то-то позавалилось вокруг деревьев. Один комок улетел в сторону деревни, подмяв под себя сарай. Обровская бабушка выскочила на крыльцо и заругалась: «Сакра, лоупежники! Вот вам дам!»

А вокруг волнистые дали, снежком заметенные – эх, по ним бы на лыжах сейчас! Да не время, едем дальше…

А дальше – Двур Кралов над Лабой, за ним Градец Кралов. И все более и более пологим становится пейзаж. Да и не пейзаж это уж вовсе, а сплошная тоска – равнина, а на  ней поля да дома, дома да поля. Что там леса-перелески, дерево встретишь – сильно обрадуешься. А снега все меньше, да меньше.  А в Пардубицах и вовсе ни снега, ни пейзажа.

Вдруг такой дворцовый ансамбль углядели на ходу! По краям деревья стоят, посреди просторный широкий газон раскинулся и в перспективе вдали дворец стоит. Только не дворец то оказался, а завод, с трубами разной высоты. Мы тут же за карандаши схватились, зарисовки делать на память.

А в Пардубицах у нас пересадка на другой поезд. Надо успеть сбегать до какого-нибудь ларька или автомата кофейку глотнуть, гавришку запить.

А там! Какие там пряники в ларьках! Огромные поезда с вагончиками из теста и глазури. Карета, запряженная тройкой лошадей, а в ней жених и невеста. А в марципановых ваннах красотки обнаженные плещутся. Чуть на поезд не опоздали… Ходили как по музею.

А в другом-то поезде битком народу! Хорошо догадались пробраться в вагон для маток с детьми.

Так с собаками и детьми весело докатили.

А за окошком опять холмы потянулись, снег на полях. А уж в горы въехали – там замело! Как на северный полюс попали. За четыре часа в дороге, как минимум четыре климатических зоны сменили.  Даже головы чего-то у нас разболелись от таких перепадов…

Ну вот наконец мы и добрались до нашего пансиона, чуть передохнули и побежали  осматривать   ближайшие окресности.

Забрались на высокий холм Svaty kopecek (Святая гора).  На вершине  издалека красовался   большой  храм двухшатровый, окруженный каре монастырской постройки. Детишки с мамами и папами возле него   на санках с горы катаются. На горе зябко, ветром тепло из-за пазухи выдувает. Обогнули мы поскорее  тот храм, чтобы нам там понапрасну не мерзнуть  и вдоль монастырской стены пошли. К стене ларьки приросли плотными рядами.  Идем, вывески читаем: “OBCERSTVENI”, “CUKRARNA”, “LAHUDKY” (по-русски: «ЗАКУСОЧНАЯ», «КАФЕ-КОНДИТЕРСКАЯ», «ДЕЛИКАТЕСЫ»).

Вот так на! Расспросили.  Храм действующий. Папа Римский Иоанн Павел 2 туда наведывался.  Сестры в монастыре…  и даже это какое-то особо почитаемое место, куда неизлечимо больных привозят.

Колокола прозвонили пять часов.  Надо торопиться -  скоро стемнеет. Улицами да огородами пробрались к ограде зоопарка. Солнце стало садиться, сгущались сумерки.   И что тут началось! Шакалы  и волки завыли, гиены захохотали, птицы истошно закричали… прямо какой-то ведьменский шабаш, аж мурашки по коже…

Весь следующий день в зоопарке провели. Внутри ни души. Лишь изредка работники тенью промелькнут. Кругом лес. На просторных территориях пасутся олени, верблюды жуют колючки, шныряют по помойкам павлины.

Не в клетках, лишь на привязи сидят хищные птицы –  орлы, канюки… Стешка стала подбрасывать комочки снега.  Полярная сова  немного развлеклась от неподвижности всей обстановки. Размяла застывшее тело, увлеченно провожая взмахом головы летящий снег и раскрывая широко клюв.

Все запорошено свежим нехоженым снежком. Тишина…  и  лишь изредка тишину разрывают истошные чудные крики.  Идем на крик. Павильон с обезьянами. Кого там только нет!  Шустрые неугомонные малыши,  величиной всего с месячного котенка с писком и треском носятся по своим джунглям и пытаются сквозь стекло дотянуться до нас и пощупать своими лапками.

Лимуров  это не касается, они равнодушны ко всем этим беспорядкам. 

Сбоку вдруг что-то громко заскрипело, застучало.  Это один из наших сородичей немалых размеров устроил себе аттракцион.  Раскачиваясь на лианах испытывал прочность своего жилища.

Его детеныш, малыш-трехлетка, не утерпел - тоже повис, раскачался… какать захотел. Ну и что, на лету тоже можно.  Только вот застревает что-то. Надо помочь. Брр-р, теперь лапка чем-то воняет.  Трясет ей, трясет, понюхает – пахнет. Еще потрясет – пахнет. Уж вроде все выветрил, опять без помощи лапки не обойтись…

Уж минут двадцать стоим, от хохота слезами обливаемся.  А он все висит на лиане и серьезным делом занимается. 

Однако в другом месте в тот момент происходили дела поважнее. Огромный питон, а  точнее питониха,  откладывала яйца.  Яички у нее крупные, гораздо больше куриных. Волны пробегали по ее телу, сокращались мышцы длинного-предлинного живота, и на свет появлялась часть яичка. Волна – еще частичка… раз за разом и уже четыре яичка лежит в углублении из колец ее свернувшегося тела.

Ох! Роды  - тяжелая работа, даже для стороннего наблюдателя. А  мы такое непосредственное участие принимали, что и вовсе уже нет сил. А на вольере написано, что яичек должно быть около 20.  Пошли развеяться, ближе к вечеру вернулись. Мамаша накрыла своим телом уже отложенные яички, все как по  писанному .  Ей предстояло их еще и высидеть, или вылежать…  но процесс родов еще продолжался.

Бежим по безлюдному лесу дальше.  На пригорке  в вольерах дикие коты  растянулись на деревьях и лениво косились  на нас. Забежали – поздоровались, а вниз с горки скатились ледяной. О, здорово-то как! Снова наверх – вниз, наверх – вниз, закружились, развеселились. Но вдруг мы почувствовали на себе чей-то пристальный взгляд –  стадо косуль, голов двадцать, уставилось на нас, вытаращив глаза, и молчало…

Мы  перестали носиться и напустили на себя солидный вид.  Козы тут же разбрелись в разные стороны небольшими кучками, бурно обмениваясь впечатлениями. Изрядно смущенные мы поскорее унесли ноги.

Пробежав по лесной дорожке, немного разогрелись. Все-таки зима, холодно, птицы пока и не думали прилетать (хи-хи, горе-орнитологи…). Большой стенд. На нем развешаны потрепанные кепки, поломанные фотоаппараты, разбитые телефоны, кокетка от чьей-то рубашки. А с высокой елки на нас алчно поглядывают бандитские морды: «Ну-ну, что ж вы остановились? Давайте, давайте поближе!». Перед нами длинный навесной мост над оврагом, а  по другую сторону моста целая банда обезьян.

Ага, вот оно что! Еще один аттракцион, только не для гостей зоопарка, а его  жителей.  По хорошей погоде и за отдельную плату любители острых ощущений могут войти на вражескую территорию (на счет выйти ничего не написано…) и провести там время в общении со своими братьями по Дарвиновской теории.

БРНО

Пришла мысль нам посетить столицу Моравии – Брно. Сели в поезд  и прильнули к окошкам, дабы не пропустить всех красот и прелестей.

Повалил над Моравой мягкий пушистый снег и сквозь его пелену два часа к ряду наблюдали мы поля до горизонта со стадами косуль и полчищами зайцев, скачущих попарно в вихре весеннего танца.  На остановках бетонные серые вокзалы и  сгрудившиеся серо-бетонные бараки (так чехи очень метко называют свои дома).

На подъезде к Брно поля захолмились, забугрились, постепенно переходя в горы. Вдруг в кустах над оврагом метнулся огромный зверь. Мы вскочили и напрягли все свои зрительные аппараты. Ниже по склону, вытянув шею и разинув огромную зубастую пасть, мчался яростный тиранозавр. Бросились в рассыпную травоядные динозавры. На ходу поезда и за пеленой летящего снега эти скульптуры взаправду  ожили. Было ощущение, что мы слегка заплутали в снежной мгле во времени и въехали краешком своего поезда во времена доисторические.

Но вот наваждение развеялось, и уже реальные монстры современного  города все теснее обступают нас. Хотя нет,  вот показался справа по борту дачный поселок, малепусенькие участочки, домики два на два. Один сгоревший, а вон другой, третий… Бородатый дядька, изрядно помятый  и потертый смачно писает нам вдогонку. А еще два персонажа что-то жарят на костре. Что это, еще один прорыв во времени? Или бомжатник, каких немало встречали мы вдоль железных дорог в Праге?....

СохранитьСохранить

Комментарии

Комментариев пока нет